Снейп жил, Снейп жив, Снейп будет жить!
Замечательная ~Цыца_дрица_ум_цаца~ написала сегодня по моей заявке даже не драббл, а целый мини-фик и разрешила утащить его сюда 
Драббл для Jenni
Задание: снарри, хэппи-энд, в течение седьмого курса
И снова. Снова. Все повторяется, все движется по зачарованному кругу. Седьмой курс – и профессор вновь в Хогвартсе – и ты вновь ничего не можешь с собой поделать.
Он всё такой же – какой и был. Его пальцы по-прежнему тебя очаровывают, он привычным жестом откидывает с лица черную прядь волос, и его губы – как и раньше – искривляются в саркастической усмешке. Когда он глядит на тебя. Когда он снимает с тебя баллы. Когда он говорит, что ты жалок, что ты неуклюж, что ты всё такой же идиот, как и раньше. И тогда нож, которым ты нарезал хвост щуки серебристой, падает у тебя из рук, в сотый – нет, в тысячный раз - подтверждая его обвинения.
И ты, краснея, лезешь за ним под стол. И, конечно же – как без этого? – падаешь, зацепившись за ножку Гермиониного стула.
Ты почти бегом покидаешь кабинет Зельеварения, тебя трясет, тебя знобит, тебе кажется, что это – всё, конец. Но вместе с тем ты понимаешь, что – нет, ты будешь жить для того, чтобы это повторялось. В определенные моменты тебя охватывает такой привычный, такой знакомый тебе страх. Тебе кажется, что остаток жизни ты проведешь под впечатлением неотступного, мучительного дежавю – тебя ничего уже не сможет удивить, всё время тебе будет казаться, что ты это уже видел.
Новый преподаватель ЗОТИ вещает что-то с кафедры, а ты не слышишь его, увлеченный своими мечтаниями. Твое перо скользит по тетради, вырисовывая зловещие профили, один за другим, и Рон с любопытством косится в твою сторону. Спина ноет – когда ты упал назад никто, разумеется, тебя не подхватил. И ты растянулся на полу, вдоль твоего позвоночника красовалась цепочка синяков.
Никто не знает о твоей маленькой тайне; никто не должен о ней знать. Никто не знает и о том, что с прошлого года у тебя остался крохотный пузырек с густой жидкостью цвета сусального золота. Феликс Феличитас, глоток чистого счастья. Он не стоил дурацкого квиддича, слов Слагхорна, ничего из того, на что ты его потратил. Но осталось лишь чуть-чуть, на самом донышке – для исполнения самой заветной мечты. Твои пальцы подрагивали каждый раз, когда ты вновь и вновь вынимал его на свет божий и, налюбовавшись, снова забирал в ящике.
Когда-нибудь, убеждал ты себя, когда-нибудь всё будет не так. Спина ныла, ушиб болел, а ты думал о том, как же здорово было бы, если бы тебя вовремя подхватили. Да, да, с этого падения, с этой самой серебристой щуки всё и начнется. Ты потянешься за упавшим ножом, зацепишься за ножку стула – и, падая назад, почувствуешь его сильные, крепкие руки. А Северус впервые в жизни почувствует, как его колени подгибаются от этого прикосновения, как ты таешь от удовольствия у него в руках. Вы сольетесь в страсти сразу же после урока, а бедолага Малфой вылетит пулей из его кабинета, застав нас во время жаркого секса на учительском столе. На следующий день преподаватели дружно ахнут, увидев, как вы вместе входите на завтрак в Большой Зал, крепко держась за руки.
Это больше, чем желание покрасоваться, больше, чем привязанность, восхищение, больше, чем просто страсть. В твоей голове прокручиваются десятки, сотни сценариев, пока ты лежишь в темноте, готовясь ко сну.
Весь ужас заключается в том, что – снова и снова – ты натыкаешься на ту же перегородку. Все они кажутся тебе слишком хорошо изученными. Слишком знакомыми.
Старая мысль – о, если это было только возможно – поменяться с ним ролями, хоть ненадолго, хоть на один день.
Ты был бы снисходителен и милосерден. Ты не корил бы его за неуклюжесть, за неизлечимый идиотизм, за глупую привычку обгрызать ноготь на мизинце левой руки. Его обиды ты лечил бы поцелуями, его промахи – крепкими объятьями, его ошибки исцелялись бы твоими усердными ласками…
На утро ты обнаружил, что проспал первую пару. О, нет. Нет, нет, нет, только не Зельеварение. Только не это. У вас же семестровая контрольная – не-е-еет… Как, как ты войдешь в класс? Как объяснишь всё Снейпу? Как избежишь наказания, каким чудом ты вообще не вылетишь прямо сейчас из этой школы?
Варианты спасения заболел-отравился-связали-заколдовали лихорадочно прокручивались в твоей голове, но ты понимал что ни один не сработает. Не помня себя от волнения, ты бросился к закрытому ящику прикроватной тумбочки.
Когда ты бежал по длинному коридору, Глоток Счастья всё ещё пульсировал, плескался где-то внутри, и ты не помнил себя от головокружительного ощущения радости, эйфории.
Когда ты бежал по глухим подземельям, ты был уверен заранее, что получишь «превосходно». Подпрыгивая от восторга, ты подбежал к запертым дверям и услышал, как Снейп диктует контрольное задание.
Ты вошел в класс, и никто даже не захихикал. Профессор стоял у кафедры, и перед ним в ряд лежали ингредиенты.
- А, Поттер, - спокойно сказал он, - опоздали. Ну, проходите.
Под изумленные взгляды ты двинулся между рядов к своей парте. Ты шел молча, пока тебя не остановил странный звук, раздавшийся сзади. Ты медленно обернулся, и застыл на месте. Острое, поразительно четкое дежавю. Что-то из области снов или ночных фантазий. Что-то из коллекции самых несбыточных твоих сценариев.
Словно в замедленной съемке, острый нож Снейпа завис над приготовленном для разделки скользком тельцем серебристой щуки. Завис – и, внезапно дрогнув, выскользнул из умелых пальцев. Ты стоял и глядел, как недоумение на лице профессора сменяется крайним изумлением. Когда он наклонился за упавшим ножом, ты уже точно знал, что произойдет дальше.
И ты, торжествуя, сделал два шага вперед. И протянул руки.
Остальные написанные ею "по заявкам радиослушателей" фики можно прочитать здесь.
Драббл для Jenni
Задание: снарри, хэппи-энд, в течение седьмого курса
И снова. Снова. Все повторяется, все движется по зачарованному кругу. Седьмой курс – и профессор вновь в Хогвартсе – и ты вновь ничего не можешь с собой поделать.
Он всё такой же – какой и был. Его пальцы по-прежнему тебя очаровывают, он привычным жестом откидывает с лица черную прядь волос, и его губы – как и раньше – искривляются в саркастической усмешке. Когда он глядит на тебя. Когда он снимает с тебя баллы. Когда он говорит, что ты жалок, что ты неуклюж, что ты всё такой же идиот, как и раньше. И тогда нож, которым ты нарезал хвост щуки серебристой, падает у тебя из рук, в сотый – нет, в тысячный раз - подтверждая его обвинения.
И ты, краснея, лезешь за ним под стол. И, конечно же – как без этого? – падаешь, зацепившись за ножку Гермиониного стула.
Ты почти бегом покидаешь кабинет Зельеварения, тебя трясет, тебя знобит, тебе кажется, что это – всё, конец. Но вместе с тем ты понимаешь, что – нет, ты будешь жить для того, чтобы это повторялось. В определенные моменты тебя охватывает такой привычный, такой знакомый тебе страх. Тебе кажется, что остаток жизни ты проведешь под впечатлением неотступного, мучительного дежавю – тебя ничего уже не сможет удивить, всё время тебе будет казаться, что ты это уже видел.
Новый преподаватель ЗОТИ вещает что-то с кафедры, а ты не слышишь его, увлеченный своими мечтаниями. Твое перо скользит по тетради, вырисовывая зловещие профили, один за другим, и Рон с любопытством косится в твою сторону. Спина ноет – когда ты упал назад никто, разумеется, тебя не подхватил. И ты растянулся на полу, вдоль твоего позвоночника красовалась цепочка синяков.
Никто не знает о твоей маленькой тайне; никто не должен о ней знать. Никто не знает и о том, что с прошлого года у тебя остался крохотный пузырек с густой жидкостью цвета сусального золота. Феликс Феличитас, глоток чистого счастья. Он не стоил дурацкого квиддича, слов Слагхорна, ничего из того, на что ты его потратил. Но осталось лишь чуть-чуть, на самом донышке – для исполнения самой заветной мечты. Твои пальцы подрагивали каждый раз, когда ты вновь и вновь вынимал его на свет божий и, налюбовавшись, снова забирал в ящике.
Когда-нибудь, убеждал ты себя, когда-нибудь всё будет не так. Спина ныла, ушиб болел, а ты думал о том, как же здорово было бы, если бы тебя вовремя подхватили. Да, да, с этого падения, с этой самой серебристой щуки всё и начнется. Ты потянешься за упавшим ножом, зацепишься за ножку стула – и, падая назад, почувствуешь его сильные, крепкие руки. А Северус впервые в жизни почувствует, как его колени подгибаются от этого прикосновения, как ты таешь от удовольствия у него в руках. Вы сольетесь в страсти сразу же после урока, а бедолага Малфой вылетит пулей из его кабинета, застав нас во время жаркого секса на учительском столе. На следующий день преподаватели дружно ахнут, увидев, как вы вместе входите на завтрак в Большой Зал, крепко держась за руки.
Это больше, чем желание покрасоваться, больше, чем привязанность, восхищение, больше, чем просто страсть. В твоей голове прокручиваются десятки, сотни сценариев, пока ты лежишь в темноте, готовясь ко сну.
Весь ужас заключается в том, что – снова и снова – ты натыкаешься на ту же перегородку. Все они кажутся тебе слишком хорошо изученными. Слишком знакомыми.
Старая мысль – о, если это было только возможно – поменяться с ним ролями, хоть ненадолго, хоть на один день.
Ты был бы снисходителен и милосерден. Ты не корил бы его за неуклюжесть, за неизлечимый идиотизм, за глупую привычку обгрызать ноготь на мизинце левой руки. Его обиды ты лечил бы поцелуями, его промахи – крепкими объятьями, его ошибки исцелялись бы твоими усердными ласками…
На утро ты обнаружил, что проспал первую пару. О, нет. Нет, нет, нет, только не Зельеварение. Только не это. У вас же семестровая контрольная – не-е-еет… Как, как ты войдешь в класс? Как объяснишь всё Снейпу? Как избежишь наказания, каким чудом ты вообще не вылетишь прямо сейчас из этой школы?
Варианты спасения заболел-отравился-связали-заколдовали лихорадочно прокручивались в твоей голове, но ты понимал что ни один не сработает. Не помня себя от волнения, ты бросился к закрытому ящику прикроватной тумбочки.
Когда ты бежал по длинному коридору, Глоток Счастья всё ещё пульсировал, плескался где-то внутри, и ты не помнил себя от головокружительного ощущения радости, эйфории.
Когда ты бежал по глухим подземельям, ты был уверен заранее, что получишь «превосходно». Подпрыгивая от восторга, ты подбежал к запертым дверям и услышал, как Снейп диктует контрольное задание.
Ты вошел в класс, и никто даже не захихикал. Профессор стоял у кафедры, и перед ним в ряд лежали ингредиенты.
- А, Поттер, - спокойно сказал он, - опоздали. Ну, проходите.
Под изумленные взгляды ты двинулся между рядов к своей парте. Ты шел молча, пока тебя не остановил странный звук, раздавшийся сзади. Ты медленно обернулся, и застыл на месте. Острое, поразительно четкое дежавю. Что-то из области снов или ночных фантазий. Что-то из коллекции самых несбыточных твоих сценариев.
Словно в замедленной съемке, острый нож Снейпа завис над приготовленном для разделки скользком тельцем серебристой щуки. Завис – и, внезапно дрогнув, выскользнул из умелых пальцев. Ты стоял и глядел, как недоумение на лице профессора сменяется крайним изумлением. Когда он наклонился за упавшим ножом, ты уже точно знал, что произойдет дальше.
И ты, торжествуя, сделал два шага вперед. И протянул руки.
Остальные написанные ею "по заявкам радиослушателей" фики можно прочитать здесь.